Реализация положений о страховом интересе в проекте концепции развития гражданского законодательства.

ЖУРНАЛ «ЗАКОН»

15.10.2009

ГУРОВ АЛЕКСЕЙ ВИКТОРОВИЧ

руководитель проектов, адвокат юридической компании «Юков, Хренов и Партнеры»

Страховой интерес — одно из ключевых понятий гражданско-правового института страхования. Многочисленные сложности теоретического и практического порядка, связанные с определением данного понятия, не должны привести к отказу законодателя от этой категории, встающей серьезным препятствием для мошенничества в сфере страхования. Статья посвящена положениям Концепции совершенствования гражданского законодательства в части, посвященной страховому интересу.

В последнее время в ряде юридических изданий активно   обсуждаются планируемые изменения гражданского законодательства, содержание которых в самом общем   виде зафиксировано в проекте концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации.

Цель таких корректив очевидна — сделать гражданско- правовое регулирование более современным, в полной   мере отвечающим потребностям гражданского оборота. Реализации этой цели должно способствовать обновление законодательных положений с учетом сформировавшейся в последнее десятилетие судебной практики.

Переработке могут подвергнуться, в частности, положения законодательства о страховании, входящие в главу 48 Гражданского кодекса РФ. Проект таких изменений (далее — Проект) рекомендован Советом по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте РФ к опубликованию в целях обсуждения.

Как следует из Проекта, в законодательстве о страховании (глава 48 ГК РФ), помимо прочего, предполагается более последовательно отразить значение страхового интереса для страхового обязательства. Этому должны способствовать, во-первых, более четкое проведение принципа «нет интереса — нет страхования», во-вторых, реализация в законодательстве принципа «страхование сверх страхового интереса недействительно».

Для достижения поставленных задач планируется:

 внести изменения в п. 1 ст. 929 ГК РФ, чтобы исключить возможность заключения страхового договора в пользу выгодоприобретателя, не несущего при наступлении страхового события убытков в связи с застрахованными имущественными интересами, а также закрепить возможность страхования имущественных интересов застрахованного лица, не являющегося страхователем при страховании гражданской ответственности за причинение вреда третьим лицам;

 внести изменения в п. 2 ст. 929 ГК РФ о договоре имущественного страхования, которые позволили бы устранить тождество понятий «страховой риск» и «страховой интерес»;

 переформулировать п. 1 ст. 958 ГК РФ таким образом, чтобы он позволял досрочно расторгать договор страхования при утрате страхового интереса в целом, а не отдельных его элементов;

 включить в п. 2 ст. 947 ГК РФ правила об определении максимального размера страховой суммы по до-говору страхования имущества через размер страхового интереса страхователя (выгодоприобретателя) в стоимостном выражении.

Пересмотреть положения ГК РФ о страховании, пола-гаем, необходимо, поскольку за последнее десятилетие страховщиками и судебной системой накоплен значительный опыт регулирования страховых отношений.

Необходимость внесения изменений в п. 1 и 2 ст. 929 ГК РФ очевидна — они позволят уточнить механизм применения действующих правовых норм.

Что касается изменений п. 1 ст. 958 и п. 2 ст. 947 ГК РФ, то, исследуя возможность их внесения, нельзя не учитывать доктринальный характер категории страхового интереса.

Как известно, страховой интерес не имеет определения в действующем законодательстве. Рассматриваемый 

Проект также не содержит такой дефиниции. Это, на наш взгляд, препятствует последовательной реализации в законодательстве предлагаемых Проектом корректив.

По нашему мнению, отсутствие легальной дефиниции категории «страховой интерес» может быть объяснено тем, что до настоящего времени ни доктрина, ни практика не смогли предложить такое определение страхового интереса, которое, при необходимой для него лаконичности, содержало бы точное описание всех присущих страховому интересу признаков. Кроме того очевидно, что созданию такого определения препятствует сложность толкования родовой для страхового интереса категории «правовой интерес».

При обсуждении Проекта свою трактовку страхового интереса предложил В.М. Бартош. Он считает, что страховой интерес исходя из смысла ст. 929 ГК РФ представляет собой интерес лица, в пользу которого осуществляется страхование (при страховании имущества), страхователя (в случае страхования ответственности по договору или страхования предпринимательского риска) или лица, чей риск ответственности за причинение вреда застрахован (при страховании ответственности за причинение вреда), в сохранении определенного имущества (в случае страхования имущества) либо неопределенного имущества (в остальных случаях) ввиду риска наступления конкретного вредоносного события, способного причинить убыток в данном имуществе¹.

Данное определение имеет свои достоинства и недостатки. Его достоинством является верное, на наш взгляд, обобщение субъектов, которые могут иметь страховой интерес при имущественном страховании. Очевидный же его недостаток, полагаем, заключается в том, что определение страхового интереса, основанное на положениях ст. 929 ГК РФ, не учитывает универсального характера страхового интереса, существующего не только в имущественном, но и в личном страховании². Кроме того, определение страхового интереса через понятие интереса не вносит ясности в вопрос о правовой природе первого, что серьезно осложняет практическое применение этой правовой категории.

Очевидно, что легальное определение страхового интереса, если его удастся сформулировать, должно быть помещено в общие положения о страховании, например, в п. 1 ст. 928 ГК РФ (конечно, при обязательном изменении названия этой статьи), и должно раскрывать правовую природу страхового интереса. Пока такого легального определения нет, было бы неправильно увязывать те или иные параметры страхового обязательства, в том числе касающиеся его динамики, непосредственно с наличием, изменением или прекращением страхового интереса.

В связи с этим возникает вопрос: возможно ли такое законодательное оформление, которое в полной мере учитывало бы фундаментальный характер страхового интереса и, вместе с тем, сводило бы к минимуму непосредственное использование этой правовой категории при регулировании страховых обязательств?

Отвечая на этот вопрос, рискнем предположить, что та-кое законодательное регулирование не только воз-можно, но и, в отсутствие легальной дефиниции страхового интереса, просто необходимо.

Глава 48 ГК РФ, положениям которой согласно п. 2 ст. 3 ГК РФ должны соответствовать нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, регулирует страховые обязательства исходя из фундаментального значения страхового интереса для этих обязательств. При этом, по мысли законодателя, динамика страхового обязательства связана с определенными обстоятельствами, отражающими такие изменения в страховом интересе, которые должны влечь за собой возникновение, трансформацию либо прекращение этого обязательства.

Такие обстоятельства — это, по существу, юридические факты. В самом общем плане они могут быть выведены из содержания нормы п. 1 ст. 944 ГК РФ, перечисляющей обстоятельства, о которых страхователь обязан сообщить страховщику при заключении договора страхования. К ним относятся обстоятельства, имеющие существенное значение:

для определения вероятности наступления страхового случая;

для определения размера возможных убытков от наступления страхового случая.

На наш взгляд, всякое возникновение (изменение или прекращение) страхового интереса связано с обстоятельствами, которые могут быть отнесены к одной из этих групп. Соответственно от этих обстоятельств (или их изменения) напрямую зависит судьба страхового обязательства. Такую связь легко проследить, обратившись к положениям закона, регулирующим заключение страхового договора, его изменение и расторжение.

Пункт 1 ст. 942 ГК РФ содержит перечень существенных условий, соглашение по которым должно быть достигнуто при заключении договора имущественного страхования: условия об объекте страхования; о характере события, на случай наступления которого осуществляется страхование (страхового случая); о размере страховой суммы; о сроке действия договора.

С точки зрения закона согласование данных условий возможно лишь при сообщении страховщику сведений об обстоятельствах, перечисленных в п. 1 ст. 944 ГК РФ. Суть такого согласования со-стоит в фиксации в договоре страхования фактических обстоятельств, существующих на момент его заключения, с целью определения действительных параметров страхового интереса, а также всего страхового обязательства в целом.

Что касается заключения договора личного страхования, то здесь законодателем применен аналогичный подход: подлежат согласованию условия о застрахованном лице; о характере события, на случай наступления которого в жизни застрахованного лица осуществляется страхование (о характере страхового случая); о размере страховой суммы; о сроке действия договора (п. 2 ст. 942 ГК РФ). Согласование сторонами этих условий, как и при имущественном страховании, преследует цель определить действительные параметры страхового интереса и всего страхового обязательства.

Важно отметить, что при заключении договора страхования следует установить лишь фактические обстоятельства, имеющие существенное значение для страхового обязательства (п. 1 ст. 944 ГК РФ). Закон не требует раскрытия сущности правового интереса страхователя (выгодоприобретателя). Указание в подп. 1 п. 1 ст. 942 ГК РФ на необходимость достижения соглашения об определенном имущественном интересе не должно вводить в заблуждение, поскольку в нем идет речь только о внешнем описании такого интереса, которое выражает не правовую, а экономическую его сущность³. Такой подход воспринят в судебно-арбитражной практике. Например, в постановлении ФАС Северо-Западного округа от 20.03.2009 по делу № А21-3171/2008 содержится следующая характеристика имущественного интереса: «Интерес страхователя, связанный с ущербом, причиненным страховым случаем, происшедшим с застрахованным имуществом: внутренняя отделка помещения, застрахованная на 7200 долларов США; мебель, застрахованная на 1000 долларов США; товар в торговом зале…».

Таким образом, законодатель и правоприменительная практика не идут по пути закрепления в договоре страхования страхового интереса как правовой конструкции, а указывают лишь на необходимость фиксации в договоре фактических обстоятельств, отражающих наличие страхового интереса при заключении страхового договора.

В дальнейшем несоответствие отдельных условий страхового договора фактическим обстоятельствам, которые должны были быть сообщены страховщику, влечет недействительность этих условий (п. 3 ст. 944, ст. 948, 951 ГК РФ).

При изменении фактических обстоятельств, повлекшем увеличение риска, страховщик вправе требовать изменения условий договора или уплаты дополнительной страховой премии соразмерно увеличению риска, а при несогласии страхователя — настаивать на расторжении договора страхования (п. 2 ст. 959 ГК РФ).

Обратим внимание: как в случае несоответствия от-дельных условий страхового договора фактическим обстоятельствам, так и в случае изменения фактических обстоятельств, влекущего увеличение риска, закон не указывает на необходимость проверки собственно страхового интереса, хотя в обоих случаях страховой интерес играет важную роль: в первом случае условия договора страхования, не соответствующие страховому интересу, признаются недействительными, во втором случае страховой интерес изменяется в результате увеличения риска.

Аналогичным образом регулируются вопросы досрочного прекращения договора страхования.

В соответствии с п. 1 ст. 958 ГК РФ договор страхования прекращается до наступления срока, на который он был заключен, если после его вступления в силу возможность наступления страхового случая отпала и существование страхового риска прекратилось «по обстоятельствам иным, чем страховой случай».

Таким образом, прекращение договора страхования так-же обусловлено выявлением определенных фактических обстоятельств. Только если при заключении или изменении договора страхования требовались обстоятельства, подтверждающие вероятность (увеличение вероятности) наступления страхового случая, то при прекращении договора страхования закон указывает на необходимость существования обстоятельств, исключающих возможность наступления такого случая.

По нашему убеждению, в действительности возможность наступления страхового случая отпадает, а существование страхового риска прекращается во всех случаях утраты страхового интереса, поскольку в отсутствие страхового интереса как основного элемента страхового обязательства такое обязательство существовать не может. Обстоятельства, на которые указывается в п. 1 ст. 958 ГК РФ, подтверждают утрату страхового интереса. Перечень таких обстоятельств не ограничивается гибелью застрахованного имущества и прекращением предпринимательской деятельности лицом, застраховавшим предпринимательский риск или риск гражданской ответственности, связанной с этой деятельностью. Это могут быть любые другие обстоятельства, с очевидностью свидетельствующие об отсутствии страхового интереса у страхователя (выгодоприобретателя). В судебно-арбитражной практике, например, таким обстоятельством признается увольнение сотрудников, жизнь и здоровье которых были застрахованы работодателем на период действия трудовых договоров. Факт увольнения рассматривается судами как основание для прекращения до-говора страхования в соответствии с п. 1 ст. 958 ГК РФ (постановление ФАС Московского округа от 12.03.2009 № КГ-А41/1224-09). В этом примере действительным основанием прекращения страхования стала утрата страхователем страхового интереса в дальнейшем страховании жизни и здоровья уволенных сотрудников. Само по себе увольнение является лишь обстоятельством, свидетельствующим об утрате страхового интереса.

Таким образом, правило, содержащееся в п. 1 ст. 958 ГК РФ, позволяет признавать договор страхования прекращенным при утрате страхового интереса.

Авторы Проекта, предлагая изменить формулировку п. 1 ст. 958 ГК РФ, указывают на то, в настоящее время она не охватывает случай досрочного прекращения договора страхования при отказе страхователя (выгодоприобретателя) в период действия договора от права собственности на застрахованное имущество, если при этом указанное лицо не выразило намерения отказаться от договора страхования.

Мы не можем с этим согласиться. По нашему мнению, п. 1 ст. 958 ГК РФ в действующей редакции позволяет прекратить договор страхования при отказе страхователя (выгодоприобретателя) от права собственности на застрахованное имущество, поскольку лицо, отказавшееся от права собственности, не имеет более юридической связи с этим имуществом, а следовательно, не имеет и страхового интереса. Кроме того, при отказе от права собственности прекращается существование страхового риска, что является непосредственным основанием для прекращения договора страхования в соответствии с законом. Таким образом, на наш взгляд, п. 1 ст. 958 ГК РФ надлежащим образом регулирует вопросы прекращения договоров страхования. Включение в него положений о страховом интересе как о правовой конструкции серьезно затруднит возможность его применения на практике.

Что касается внесения изменений в п. 2 ст. 947 ГК РФ в части определения максимального размера страховой суммы по договору страхования имущества через раз-мер страхового интереса (в стоимостном выражении), то здесь, полагаем, также следует учитывать крайнюю сложность практического применения правовой конструкции страхового интереса.

Авторы Проекта объясняют целесообразность предлагаемого подхода к исчислению размера страховой суммы тем, что при страховании имущества в пользу лица, не являющегося собственником этого имущества, и при страховании имущества в пользу его собственника страховая стоимость остается неизменной. Как следствие, при наступлении страхового случая между страховщиком и выгодоприобретателем возникают споры о 

характере страхового интереса выгодоприобретателя и о размере убытков, понесенных последним.

На наш взгляд, определение максимального размера страховой суммы через размер страхового интереса (в стоимостном выражении) не приведет к разрешению проблемы действительного разграничения страховых интересов различных лиц. Наоборот, трудность определения размера убытков, понесенных страхователем (выгодоприобретателем), дополнится сложностью определения страхового интереса в стоимостном выражении, тем более что само определение стоимостного выражения страхового интереса в законе отсутствует.

Проблема действительного разграничения страховых интересов различных лиц может быть решена иначе. Страховые интересы собственника и бессрочного пользователя практически одинаковы. Следовательно, страховое возмещение, подлежащее выплате каждому из этих страхователей (и собственнику, и бессрочному пользователю), также должно быть одинаковым.

Вопрос выплаты страхового возмещения арендатору имущества, на наш взгляд, следует увязывать не со страховым интересом в его стоимостном выражении, а с имущественно-денежным эквивалентом утраченных страхователем-арендатором благ. Этот эквивалент должен быть равен его убыткам от наступившего страхового случая, которые не могут превышать действительную стоимость арендованного имущества. Такой подход к определению размера страхового возмещения представляется нам единственно верным, поскольку его реализация позволит избежать неосновательного обогащения страхователей, а упрощение доказывания размера убытков обусловит его востребованность.

В заключение отметим, что теория страховых обязательств весьма сложна. Учитывая это, целесообразно из-бежать внесения в действующее законодательство теоретических конструкций, которые могут затруднить его практическое применение.

Отсутствие в действующем законодательстве юридической конструкции страхового интереса, на наш взгляд, является достаточной причиной для ее замены в законе набором более простых элементов. Главное, чтобы при подобной за-мене не была искажена сущность страхового интереса как одного из основных элементов страхового обязательства.